Корреспондент Инфо24 съездил с сотрудниками Фонда Андрея Рылькова на окраину Москвы, раздавал вместе с социальными работниками чистые шприцы, медикаменты и презервативы наркозависимым и пытался разобраться, как это помогает людям.
Мы сидим в микроавтобусе с Леной и Владой. На полках упаковки со шприцами, вода для инъекций, спиртовые салфетки и прочие медикаменты. Стены автобуса обклеены стикерами с надписями вроде «No more drug war» или «Поддержка, а не наказание» и самодельными плакатами про 228 статью УК РФ и про то, что делать «если тебя кумарит».
Лена и Влада — сотрудницы Фонда имени Андрея Рылькова. Сегодня девушки работают «на земле», в Марьино.
Периодически к нам в автобус заходят люди. Девушки записывают их данные, выдают им комплекты шприцев и медикаментов. С большинством из гостей они давно знакомы и тепло общаются. Некоторые ходят на эту «точку» годами.
«Марьино — не единственная наша точка, но, наверное, самая старая», — рассказывает Лена.
— А как местные относятся к тому, что вы тут базируетесь?, — интересуюсь.
— Ну, мы же не говорим в открытую: «Да, мы тут баяны наркоманам раздаем!», — смеется, Елена и уточняет, — Мы занимаемся профилактикой ВИЧ. Тем более, так это и есть.
Пока в автобусе никого нет, задаю в лоб самый главный вопрос: «Что мы здесь делаем и зачем?»
Лена отвечает быстро и увлеченно. Она говорит, что сотрудники фонда занимаются поддержкой наркопотребителей. «Мы рассказываем людям о том, что важно соблюдать определенные меры предосторожности: пользоваться чистыми шприцами, презиками, не колоться с друзьями и знакомыми одной иглой, проверяться на гепатит и ВИЧ, консультируем в правовых вопросах — у нас очень хороший юрист», — говорит Елена.
«Наша работа направлена на то, чтобы снизить вредные последствия наркопотребления для общества и человека, который в данный момент не может или не хочет перестать употреблять», — подводит она итог.
В этот момент у Лены звонит телефон. Она внимательно слушает, а потом спрашивает:
— Ты точно в вену попал?
На том конце что-то отвечают.
— Шишка надулась? Кололся в руку, а шишка на ноге вспухла? Чем кололся? Мефедроном? Может быть тебе скорую вызвать?
Выясняется, что звонят Лене из Перми. Человек укололся, у него онемели ноги, на одной из них выползла шишка, он перепугался и позвонил по телефону горячей линии. Горячая линия переадресована на мобильный Лены. Молодой человек не знал, что делать, но отказался вызывать скорую, потому что «запишут в наркоманы и будут проблемы с ментами».
Лена просит сфотографировать шишку, звонит врачу из фонда, консультируется, перезванивает парню, но телефон уже выключен. За это время Лена связывается с активистами за гуманную наркополитику в Перми, передает парня им. Вопрос вроде как решился.
Елена. Сотрудник ФАР
***
Тем временем к автобусу подходит семейная пара с дочкой. Девочке года три. Мужчина вписывает себя и жену в «ведомость», Лена отгружает им шприцы, презервативы, воду для инъекций и пластырь. Женщина просит с собой экспресс-тест на ВИЧ: «Я недавно делала, но хочу еще раз проверить. Для себя».
Влада рассказывает про то, что вообще-то они не только шприцы раздают, но и устраивают разные акции, вот в следующие выходные организуют экскурсию, куда можно приехать вместе с детьми.
Женщина заинтересовалась: «О! А это я запишу! Со старшей можно сходить, ей 13 — интересно будет. А то у нас контакт не очень», — она виновато улыбнулась. Оказалось, что старшая дочь с матерью жить не хочет, живет с отцом.
«Да кому ты чешешь! Никуда ты не пойдешь, сама же знаешь, что будешь..!», — одергивает женщину ее спутник.
Но что «будешь» не уточняет.
Она поворачивается к нам и говорит: «Я приеду. С дочкой приеду».
Семья удаляется. Ребенок держит маму и папу за руки и задорно подскакивает. Идиллия.
***
Пришел новенький, от знакомых узнал, что здесь можно взять чистые шприцы. Очень удивляется, когда ему вместо четырех «баянов», которые он собирался попросить, дают двадцать. От просветительского самиздата рыльковцев «Шляпа и баян» он с усмешкой отказывается.
«А налоксон есть?», — спрашивает мужчина. Лена объясняет, что налоксона нет и вряд ли он скоро появится.
Когда «клиенты» расходятся Елена рассказывает про налоксон. Это средство, которое может помочь при передозировке опиатами. «Очень многих при передозе спас именно налоксон. Мы его очень много раздавали раньше, а потом он пропал из продажи. Оказалось, что единственный завод в России, который производит налоксон, прекратил производство до конца 2019 года. Пытаемся сейчас у них выяснить почему так и возможно ли восстановить производство раньше, но сейчас информации никакой нет».
группа Pussy Riot.. Фото из Facebook ФАР
Налоксон очень важен для наркопотребителей еще и потому, что скорую вызывать у них не принято, говорит Влада. Люди боятся, что их поставят на наркоучет, к тому же скорая может просто не успеть.
«Но бывали случаи, когда человек умирал, и налоксон у него дома был. Просто не смог воспользоваться. Бывает, что узнаешь из общей почты, что люди, которые к нам годами приходили, умерли. Это тяжело, конечно», — продолжает Влада.
***
Снова небольшое затишье, разливаем из термоса кипяток, пьем чай. Влада рассказывает про мужчину, с которым она полчаса разговаривала наедине. Он пришел сделать тест на ВИЧ, но по ее словам, мужчине больше нужно было просто с кем-то поговорить.
Он тоже пришел в первый раз, сам не из Москвы. Они не так давно купили с женой дом в Подмосковье. Но переехал он туда один. Жена умерла от передозировки.
«Люди знают, что с нами можно поговорить. И про проблемы, и просто поболтать. У нас в штате есть психологи, которые могут помочь. Вообще, для наркопотребителей очень важна социализация. Человек не должен чувствовать себя отбросом из-за того, что он употребляет. Это только глубже его топит», — дополняет рассказ Влады Елена.
Дальше народ пошел косяком. Минимум болтовни. Забирают шприцы и прочий стафф и уходят. Кто-то стоит рядом с автобусом и общается между собой.
«В Марьино все всех знают», — говорит мне один из клиентов рыльковцев, затягивается сигаретой и уходит.
Когда людской поток спал, спрашиваю у девушек, зачем им все это.
— Собирательный образ наркомана в обществе — это асоциальный тип, неприятный, неопрятный. Как вам с этим всем работается? — спрашиваю.
Сам же видишь, что к нам приходят люди, которые нормально выглядят. Чистые, нормально пахнут. Стараются вести себя более-менее вежливо. То, что все наркоманы жуткие и странные — это стереотип, — говорит Лена.
Она в первый раз пришла в фонд после того, как узнала ,что ее друг употребляет наркотики. «Поползала в интернете и решила прийти. Узнать, что мне дальше делать, как жить с человеком, который употребляет. Меня пригласили на семинар. А через полгода предложили попробовать поработать. Если учесть, что на всех предыдущих работах мне не нравилось, а я психолог, то я решила попробовать и согласилась», — говорит Лена.
Она уточняет, что это то, что привело ее в фонд, но не то, из-за чего она сейчас здесь.
«Я разделяю нашу работу на правозащитные и сервисные направления. Мы помогаем людям, если их полиция кошмарит, или жалобу на врачей написать, если они лечить отказываются. Это вроде бы мелочи, но это тоже важно. Ну и вот такая вот помощь», — говорит Лена.
Слово берет Влада.
«То есть, смотри, вот ты приходишь в больницу. Простыл допустим. Берешь талон в регистратуре и на тебя вот эта тетка из окошка же не будет смотреть и сочувствовать, мол, какой бедняжка, заболел. Просто взял талон и ушел. Так же и мы вот тут. Мы не собираемся никого нравоучать, говорить «ах, какие вы, наркоманы, плохие или бедолаги, там». Люди знают, что здесь они могут получить то, что им нужно без всякого высокомерия или унижений. Я вижу в этом смысл. И чувствую свою миссию».
Влада. Сотрудник ФАР
Девушки говорят, что наркологии у нас в стране толком нет. В государственную клинику очень сложно попасть, к тому же ставят на наркологический учет. А в частную клинику просто дорого.
«Я восхищаюсь теми, кто государственную наркологию прошел, потому что там только таблетками седативными кормят, по сути и все», — говорит Лена. Никого ложиться в наркологичку в фонде не агитируют, потому что считают, что это должно быть решением самого человека. Принуждением ничего не добиться.
«Сегодня мы на автобусе, но иногда мы просто стоим у аптек. К вечеру очень большой процент клиентов именно наркопотребители. Некоторые нас знают, к некоторым сами подходим. Говорим, что занимаемся профилактикой ВИЧ. У кого-то прямо спрашиваем, мол, шприцы не нужны? Бывает, что нет у людей денег, они в парках баяны поднимают. А это верный способ что-нибудь подхватить!», — говорит Лена.
***
Нам осталось стоять на точке около часа. Приходят два мужчины лет сорока. Веселые и слегка выпивши. Здороваемся, знакомимся.
— Шприцы нужны? — спрашивает Влада у одного из них.
— Только презервативы, я же не колюсь, — то ли с гордостью, то ли с обидой отвечает мужчина.
— А мне все надо, — отзывается второй.
Еще мужчина хочет сделать тест на ВИЧ. У него новая девушка, говорит, что «чистая», но он все равно хочет провериться и как будто немного дергается.
Они с Леной уходят за стойку, чтобы сделать экспресс-тест.
Мы остаемся с Владой и мужчиной, который сказал, что не колется.
Оказалось, что он употреблял с 95 по 2015 годы и три года уже чист. Только алкоголь пьет. Обсуждаем тексты из «Шляпы и баяна». «Вот эту статью человек писал, он же не употребляет уже», — спрашивает мужчина у нас. Пожимаем с Владой плечами. «Такое ощущение, что он под «скоростью» писал. Хотя, может и не употребляет. Знаете, есть у меня друг. Лет пятнадцать, как «скорость» не употребляет, а все равно как будто под дозой. Такой, дерганный. Как на техно пришел», — смеется наш новый друг.
Лена и мужчина, который проверял свой ВИЧ-статус выходят к нам. Мужчина не скрывает своей радости. В его руках тест. Протягивает его другу: «Смотри, кудрявый! Одна полосочка. Нету вИча, ёпта!», — кажется, он готов сплясать.
— А налоксона нет? — спрашивает он. Этот вопрос один из самых популярных.
Лена объясняет, что препарат снят с производства.
«Понятно, хотят, чтобы торчки все передохли просто», — резюмирует мужчина.
Все это превращается уже просто в приятельскую болтовню. Гости пытаются выяснить, кто из нас что употреблял. «Вот ты употреблял что-то?» — «Примерно ничего», — отвечаю.
Он переключается на Владу: «Вот по тебе не могу понять. Не кололась точно. Нюхала? Кислоту ела?» Влада улыбается и молчит. Наш собеседник делает вывод, что никто из нас ничего не употреблял. Мы не спорим.
Текст: Алексей Полоротов
Источник: