Иллюстрация: Инфо24
Около ста лет назад в небольшой венгерской деревушке Надьрев начали загадочно умирать мужчины. За несколько лет число смертей в районе достигло нескольких сотен человек. В ходе расследования выяснилось, что за чередой смертей стоит настоящий синдикат отравительниц.
История убийств «Ангелов из Надьрева» началась как месть за мужские обиды, а обернулась бесчеловечной и неистовой жестокостью. Мы публикуем перевод рассказа об этих событиях.
* * *
Юлиуш Фазекаш варила на плите бумажную мухоловку, пропитанную раствором с мышьяком. Она стояла у плиты, помешивая закипающую воду в кастрюле. Фазекаш поправила потрепанную шаль на плечах: ночь была холодной. Но она была единственной акушеркой и целительницей в деревне и привыкла к тому, что ночью ее будили и просили помощи.
Позади нее на табуретке сидела, сгорбившись, женщина по фамилии Такач. Она тихо покачивалась, обхватив себя руками. Ее муж снова запил, и, пребывая в невменяемом состоянии, устроил ей скандал. Когда он начал ее избивать, Такач убежала в дом Фазекаш.
Вода в кастрюле начала кипеть. Фазекаш убрала кастрюлю с огня и сняла пену. Положила на кухонный стол маленький флакон с жидкостью. На ничего не выражающем лице Такач играл отблеск свечи. Она, не мигая, смотрела на стоящую перед ней закупоренную пробкой бутылку.
Фазекаш отвернулась к плите. Через мгновение зашуршала ткань, потянуло сквозняком. Обернувшись, Фазекаш увидела, что и Такач, и бутылка уже исчезли.
Два дня спустя в доме Такач отмечали похороны. Говорили, что ее муж умер от сердечного приступа.
Фазекаш наблюдала за похоронной процессией с крыльца своего дома. Когда ее участники вышли за околицу, в одном из домов на улице разразились проклятиями. Затем последовал приглушенный крик и плач. Никто не обратил внимания на этот всплеск эмоций. Для этой деревни это было обычное дело.
Фазекаш вернулась в дом и поставила кастрюлю с водой на плиту. Она знала, скоро пойдут слухи. И знала, что скоро в ее дверь постучится еще одна расстроенная женщина. Это было тихое начало серии из сотен убийств, что будут происходить в этой деревне следующие 15 лет.
Акушерка с темным прошлым
Юлиуш Фазекаш был первой убийцей в деревне Надьрев. Она появилась здесь в 1911 году.
Она была акушеркой среднего возраста с темным прошлым. Никто не знал, откуда она. Она была замужем, но ее муж, похоже, пропал без вести при загадочных обстоятельствах. С собой у нее были рекомендательные письма от врачей, восхваляющих ее способности к сестринскому делу.
Надьрев – фермерская деревушка в Венгрии, примерно в 60 милях к юго-востоку от Будапешта. Ближайший город — Тисакерт, на берегу реки Тисзальтивер. Как и многие другие деревни, рассеянные по Дунайской равнине, Надьрев была маленькой и никому неизвестной деревней. Там был кабак, большая пустынная церковь и несколько грязных улиц с одноэтажными домами.
В Надьреве не было больницы или врача, работавшего там на постоянной основе.
Так что Фазекаш, обладавшая базовыми медицинскими навыками и опытом акушерки, стала единственным источником медицинской помощи в деревне. Фазекаш взяла на себя заботу о больных и немощных в этом медвежьем углу. Поначалу женщины шли к ней со своими медицинскими проблемами, а потом — с семейными. Со временем они стали полагаться на ее совет.
Фазекаш жила в деревне только три года, но к этому времени она уже завоевала репутацию специалиста по абортам.
Женщины Надьрева
В начале 1900-х годов в венгерском обществе браки организовывались по расчету. Родители выбрали мужей для своих дочерей-подростков. Иногда женихи были намного старше невест. Женщины не имели права голоса при выборе жениха, даже если мужчина был алкоголиком и позволял себе рукоприкладство. Развод был табу.
В тех браках между мужем и женой было мало чувств. Крайняя нищета и лишения, привнесенные Первой мировой войной, еще сильнее разьедали любые эмоциональные привязанности, которые пары могли испытывать к друг к другу в этих закованных в кандалы отношениях.
Жизнь была тяжелой в бедной деревне Надьрев. Бедность была настолько необъятной, что новорожденных рассматривали как тягость. Семьи просто не могли позволить себе прокормить лишний рот. Когда началась Первая мировая, жизнь стала еще сложнее. Дееспособных мужчин отправили на фронт воевать за Австро-Венгрию. На полях остались работать только женщины.
В захолустном Надьреве разместили лагерь для русских военнопленных, которых также отправляли работать на фермах. В отсутствие местных мужчин у многих деревенских женщин завязывались романтические отношения с этими пленными. Одновременно у женщины могло было быть три-четыре любовника.
Иногда неосторожность приводила к нежелательной беременности. Вскоре к Фазекаш выстроилась очередь желающих сделать подпольный аборт.
В период с 1911 по 1921 год Фазекаш была по меньшей мере 10 раз арестована за незаконные аборты. Но каждый раз ее оправдывали и освобождали сочувствующие ей судьи. Вне всякого сомнения, ее спасало то, что она была единственным медицинским работников в деревне.
Возвращение мужчин Надьрева
Когда измученные войной мужчины вернулись в Надьрев с кровавых полей войны, эта встреча не доставила ни им, ни их супругам особой радости. Многие вернулись в деревню калеками. Годы разлуки и ужасы войны еще больше отдалили их от жен.
Фото: wikipedia.org
В свою очередь женщины, пока мужчины воевали, научились жить без своих мужей. Их романтические приключения с военнопленными напомнили им, что они могут быть не просто нелюбимыми женами, а желанными женщинами.
Женская часть населения Надьрева не была в восторге от перспективы тратить всю оставшуюся жизнь на своих пьяных, жестоких или искалеченных мужей. Они возмущались утратой независимости и сексуальной свободы.
Одна за другой они приходили к Фазекаш, чтобы излить недовольство своими мужьями. «Зачем мириться с ними?, — отвечала Фазекаш, — У меня есть решение».
Убийства начинаются
Фазекаш предложила свой первый флакон мышьяка деревенской жительнице по фамилии Такач. Раствор представлял собой мышьяк, полученный из вываренной в воде бумажной мухоловки.
Такач достаточно намучилась со своим жестоким мужем-алкоголиком. Она подсунула ему мышьяк в пищу и стала ждать. Все сработало так, как планировалось. Муж скончался. Причиной смерти назвали сердечный приступ.
Но слухи о тайном убийстве распространилось среди других несчастных жен. Женщины начали приходить к Фазекаш за мышьяком, который освободил бы их от оков ненавистного брака. Фазекаш начала продавать бутылки с ядом за деньги.
Цена варьировалась от случая к случаю. Фазекаш продавала мышьяк по цене, которую покупатели могли заплатить. Она никогда никому не рассказывала, откуда у нее появился яд домашнего изготовления. Она уверяла своих покупателей в том, что следы мышьяка невозможно отследить в теле.
В будущем это станет ее Ахиллесовой пятой.
Вскоре сильные и здоровые мужчины деревни начали умирать как мухи. Смертность была настолько высока, что суеверные люди начали тревожно шептаться о колдовстве и злых духах. В какой-то момент, травлей своих мужей занимались сразу пятьдесят женщин.
Они называли себя «убийцами из Надьрева».
«Убийцы из Надьрева»
Поначалу они придерживались неписанных правил. Только замужние женщины могли вступить в их ряды. Они не помогали одиноким женщинам травить своих любовников. Они также не могли помочь мужу избавиться от нелюбимой жены. Запрещалось подсыпать яд женщинам или детям. Старым девам или женщинам, живущим счастливо в браке, не нуждающимся в услугах по убийству мужа, не рассказывали о мрачной деятельности этого синдиката.
По мере того как все больше жен искало помощи Фазекаш, росло и число смертей. Через какое-то время количество браков в окрестностях резко упало. Мужчины начали опасаться женитьбы. Казалось, брак был сродни смертной казни.
Фото: осужденные по делу «Ангелов Надьрева» / wikimedia.org
Чтобы не навлечь на себя подозрений со стороны властей, Фазекаш нашла себе сообщника, женщину по имени Сьюзи Олах. Олах отравила мужа, который был старше ее на много лет, когда ей было 18.
Зять Сьюзи был единственным патологоанатомом и судебно-медицинским экспертом в деревне. Все свидетельства о смерти подписывал он. Таинственные смерти списывались на сердечные приступы, утопления (отравленное тело было выброшено в реку), болезни и алкоголизм.
Так как поблизости не было настоящих врачей, никто не мог поставить под сомнение его выводы. Несколько врачей, которые работали в регионе, или получали мало или были перегружены работой. Они не обращали внимание на происходящее в Надьреве.
Массовые убийства мужей
- В 17 веке в Италии Джулия Тофана разработала Aqua Tofana, яд из смеси мышьяка и свинца, который она не таясь продавала как косметику несчастным женам, желавшим избавиться от своих мужей. Это был бесцветный и не имеющих вкуса медленно действующий яд, который по каплям добавляли в вино несчастного. Тофана была ответственна за гибель 600 мужчин в Риме. Она была арестована и казнена папскими властями в 1651 году.В 1868 году во Франции травник по имени Джой снабдил мышьяком, по крайней мере, трех женщин, чтобы они отравили своих мужей. Сначала он инструктировал женщину, чтобы она принесла гвоздь с гроба на кладбище и посадила его в землю, произнося имя мужа. После этого он передавал ядовитый порошок, чтобы довершить начатое. Его деятельность была разоблачена одним из мужей, который хотел вывести на чистую воду его и его клиенток. Джой был признан виновным и осужден на пожизненные каторжные работы.В 1882 году две женщины в Венгрии предстали перед судом по обвинению в массовых убийствах.
Одна из обвиняемых, Люкаш Кати пекла маленькие пирожные с большим количеством мышьяка в них. Она продавала их женщинам, которые хотели избавиться от своих мужей или любовников. В газетах ее описывали как «крохотную маленькую женщину лет пятидесяти, с нежным, материнским выражением на маленьком лице».
Кати убила двух своих мужей. Ее арестовали и обвинили в еще 26 других убийствах. Ее повесили, за казнью наблюдали тысячи зрителей. Ее дочь, которая умоляла дать ей возможность подойти к виселице, чуть было не линчевала неуправляемая толпа.
Во втором случае Феклу Попов, 70-летнюю цыганку, обвинили в том, что за два года она помогла ста женщинам отравить своих мужей. Ее клиенты платили ей от 50 до 100 флоринов за бутылку «красного жидкого яда». Ее выдала собственная дочь, которая поссорилась с ней.В 1909 году в России была арестована мадам Попова за убийство более 300 человек. Она была масштабным отравителем, руководила службой убийств, предоставлявшей услуги женам, желающим избавиться от мужей-тиранов.
За свои услуги она брала номинальную плату. Мужчин она убивала ядом, своими руками, оружием или же привлекала наемных убийц. Мадам Попова была поймана только тогда, когда ее раскаявшийся клиент выдал ее властям.
Мадам Попова, не таясь, призналась, что «освободила» 300 жен и что «сделала отличную работу по освобождению несчастных жен от их тиранов». Разгневанная толпа хотела сжечь ее на костре, но вместо этого власти поместили в тюрьму. Позже ее расстреляли, но она ни в чем не раскаивалась до самого конца.
Выход из-под контроля
Конвейер смерти в Надьреве очень быстро вышел из-под контроля. Отравление стало развлечением.
Вдовы начали убивать без разбора: из жадности, по случаю или от скуки, игнорируя изначальные установки синдиката убийц.
Нежелательные любовники, пожилые родители, мешающие получить наследство, раздражающие родственники, дети, которых приходилось кормить, инвалиды. Все они были жертвами для отравителей.
Жительница Надьрева Палинка сначала хотела отравить только своего мужа. Но яд сработал так хорошо, что она отправила в могилу своих родителей, двух братьев, невестку и тетю. Она сделала это для того, чтобы получить в единоличное пользование дом и два с половиной гектара земли.
Палинка убивала стильно. Она скармливала своей жертве небольшую дозу яда, достаточную для того, чтобы начались судороги. Чтобы вылечить «болезнь», Палинка ездила в город и привозила бутылку «дорогого лекарства». Она давала жертве щедрые порции «лекарства» до тех пор, пока та не испускала дух. Естественно, содержимое бутылки с лекарством заранее заменялось на воду с отваром из мухоловки.
Мари Кардош убила своего мужа, своего любовника и больного 23-летнего сына. В качестве последнего жеста материнской любви, в один из теплых осенних дней она вытащила его кровать из дома и сама накормила сына отравленным супом.
«Я дал ему еще яда», — вспоминала она в суде. «Внезапно я вспомнила, как великолепно мой мальчик пел в церкви, поэтому я сказала ему: «Пой, мой мальчик! Пой мою любимую песню! Он спел ее своим прекрасным ясным голосом, затем внезапно закричал, схватился за живот, ахнул и был мертв».
41-летняя Мария Варга убила своего мужа, слепого героя войны, когда он начал скандалить из-за того, что она неоднократно занималась сексом у них дома со своим молодым любовником. Он умирал в агонии почти сутки после отравления. Но на этом Варга не остановилась. Пять лет спустя, устав от своего любовника, она отравила и его.
Лидия Чери отравила своих пожилых родителей. Соседи позже засвидетельствовали, что слышали, как ее отец крикнул своей умирающей жене: «Пусть дьявол возьмет Лидию! Она заварила нам чай, который убил нас!»
Юлиана Липка убила семь человек, в том числе и членов своей семьи — мачеху, тетю, брата и невестку. В канун Рождества она отравила ром и чай своего мужа. В духе добрососедства она также помогла женщине, жившей в ближайшем доме.
«Я очень за нее переживала», — сказала она. «Я дала ей бутылку яда и сказала, что если ничто другое не помогло ее браку, то она может попробовать это».
Балинт Чордаш, вторая по старшинству в иерархии синдиката убийц, накормила смертельной дозой нескольких своих детей, когда выяснилось, что ртов слишком много. Розали Шебештьен и Роза Хойба убили своих мужей, потому что они им «наскучили».
Мариа Шенди отравила своего мужа. потому что «он всегда поступал по-своему». «Ужасно, что мужчинам принадлежит вся власть», — говорила она в суде.
Число необъяснимых смертей росло с угрожающей скоростью, в том числе и в соседнем городе Тисакерт. Общая численность погибших в регионе оценивалась в 300 человек.
К 1929 году Надьрев уже называли «районом убийств».
Подозрения
Убийства в Надьреве и близлежащем Тисакенрте продолжались неослабевающими темпами более десяти лет, несмотря на то, что время от времени полиция начинала что-то подозревать.
Напуганные жители слали анонимные письма властям, обвиняя женщин в отравлении членов их семей. Но не было никаких доказательств, кроме слухов, что речь идет о преступлениях. Во всех свидетельствах о смерти указывались естественные причины кончины.
Приехавшие детективы обнаружили, что местное население было запугано «зловещей властью» Фазекаш. В газете Oakland Tribune в 1937 году приводили такой рассказ местного священника:
«Суеверные крестьяне в ужасе от нее. Они считают, что у нее есть сверхъестественные способности, и поскольку она, как медсестра и акушерка имеет доступ в каждую семью, она властвует над всем районом. В этих деревнях джентльменами правят женщины. И все мужчины боятся за свою жизнь!»
Расследование
Переломный момент наступил в 1929 году, когда Венгрия закончила десятилетнюю перепись населения. Чиновники, изучая статистику, заметили, что смертность в деревне Надьрев была необычайно высокой. Началось масштабное расследование.
Одна женщина по фамилии Сабо призналась в отравлении своего мужа и брата. Она указала на Фазекаш и Олах как на лидеров отравительниц.
Фазекаш и Олах привели на допрос, но они твердили о своей невиновности. Сабо отказалась от своих признаний, заявив, что ее вынудили свидетельствовать в полиции.
Полиция освободила всех задержанных. Это был триумф для Фазекаш и Олах. Теперь они выглядели неприкасаемыми в глазах испуганных жителей деревни.
Но они не знали, что полиция взяла их под наблюдение.
Игра окончена
Фазекаш был втайне потрясена своим арестом. Она начала обходить дома своих бывших клиенток один за другим, чтобы предупредить их, что игра окончена и что они не должны ничего говорить. Детектив, следящий за ней, зафиксировал, какие дома она посетила. Позже полиция начнет арестовывать жильцов этих домов.
Между тем, Балинт Чордаш, одна из лидеров синдиката, съездила в столицу, чтобы поговорить с химиком. Она хотела знать, можно ли обнаружить следы мышьяка в теле давно умершего человека. Химик заверил ее, что химическое вещество все еще можно найти в таком трупе. Даже если плоть разложилась по прошествии многих лет, следы мышьяка можно найти в ногтях и волосах.
Балинт, в полуобморочном состоянии от этой шокирующей новости, поспешила обратно в деревню, чтобы сообщить об этом подельницам. Фазекаш и Олах были поражены и напуганы. Начиненные мышьяком тела, лежащие на деревенском кладбище, станут доказательством их грязных дел. Останки их жертв могли свести их в могилу. Они поспешно разработали план действий по уничтожению доказательств.
Перетасовка надгробий
В ту ночь на кладбище Надьрева собралось тринадцать вдов из синдиката убийц. Их план был прост в своей гениальности: перетасовать надгробия, чтобы обмануть власти, заменить надгробные камни на могилах отравленных на таблички тех, кто умер естественной смертью.
Таким образом, если бы тело человека, который предположительно был отравлен, эксгумировали, полиция не смогла бы обнаружить следы мышьяка в трупе.
Однако коварному замыслу не суждено было воплотиться: следившая за вдовами полиция приехала на кладбище, чтобы задержать женщин. Вдовы успели перенести лишь несколько надгробий.
Полиция решила немедленно эксгумировать тела. В одночасье кладбище превратилось в морг: врачи проверяли части тел на присутствие мышьяка. Несколько вдов, стремившихся доказать свою невиновность, активно участвовали в раскопках. Они боялись, что их нынешние мужья бросят их. Им был нужен этот шанс, чтобы доказать, что они состоят в синдикате убийц.
Результаты эксгумации были печальными. Из 50 эксгумированных тел в 46 был найден мышьяк.
Эти тела принадлежали не только мужчинам, но и женщинам, детям и даже младенцу. В гробах были обнаружены не только бутылки с высохшим осадком мышьяка, но и отравленные куски хлеба, и пирожные.
Суд
Получив доказательства, полиция арестовала около 100 вдов, включая Олах. Фазекаш покончила с собой не дожидаясь ареста. Как и многие другие жители деревни, она жила в скромном одноэтажном доме. Из окна ее дома была видна вся улица. Когда она увидела жандармов, то приняла яд. Полиция обнаружила ее уже мертвой, окруженной горшками, наполненными водой и бумажными мухоловками.
Балинт Чордаш призналась, что помогла отравить около двадцати мужей и нескольких собственных детей. В ту ночь она покончила с собой в тюрьме — повесилась на простыне. Три другие вдовы, сидевшие с ней в одной камере, наблюдали за ней, но не вмешались.
Двадцать шесть женщин предстали перед судом. В зале заседаний подсудимые вели себя вызывающе. Председательствующий судья спросил одну из вдов, Розу Глыбу, знает ли она о Десяти заповедях.
«Нет!» — выкрикнула она. Судья продолжал настаивать. «Знаете ли вы заповедь: «Не убий?»
«Я никогда не слышала об этом!» — заорала Глыба и села, кипя от ярости.
Фото: суд над фигурантками дела о массовых убийствах в Надьреве / origos.hu
Женщины, которые были призваны давать показания против Олах, в суде открыто демонстрировали, что по настоящему ее боятся. Они сказали присяжным, что ее глаза «светятся рубиново-красным ночью», и что она хранит ядовитых змей и ящериц, которых она тренировала, чтобы запускать в кровати тех, кто может ее предать.
Юлиана Липка, отравившая всю свою семью, чтобы получить в наследство землю, демонстрировала безразличие к судебному процессу. «Когда я смогу вернуться домой?», — спросила она своего адвоката. «Они продадут с аукциона все мое имущество, пока я здесь сижу». Она, по-видимому, полагала, что ее освободят, и она сможет прожить остаток своих дней с молодым любовником.
Синдикат вдов-убийц пополнял свои запасы мухоловок с мышьяком у поставщика. Бакалейщик из соседнего города свидетельствовал, что в Надьреве было продано больше ловушек, чем в остальной Венгрии.
Восьмерых вдов приговорили к смертной казни. В том числе, Сьюзи Олах и ее сестру Лидию. Лидия Олах так и не раскаялась в содеянном. Перед казнью она кричала: «Мы не убийцы! Мы не мучали наших мужей. Мы их не повесили и не утопили! Они умерли от яда, и для них это была приятная смерть!».
Двенадцать женщин были приговорены к тюремному заключению, семеро из них — пожизненно.
Секреты остались
После ареста вдов и смерти главарей синдиката облако страха, которое так долго висело над селом Надьрев, рассеялось.
Тем не менее, многие тайны так и остались нераскрытыми. Например, в эксгумированных телах в близлежащем городе Тисакерт были обнаружены следы мышьяка, но никто из жителей города не был осужден. Никто не знал, сколько людей были вовлечены в преступную деятельность, и сколько именно вдов-убийц осталось на свободе. Что касается Фазекаш, никто не знал, откуда она взялась, и каковы были ее первоначальные мотивы.
Историки недоумевали, почему женщины Надьрева превратились в массовых убийц. Среди прочего, поминались бедность, лишения, скука и жадность. Но мы никогда не узнаем истинных причин.
Сейчас, спустя почти столетие, страх, который наводили вдовы-убийцы на жителей Надьрева, исчез. Их истории стали частью истории деревни для любопытных посетителей. Мария Гуня, 83-летняя жительница деревни Надьрев, была маленькой девочкой, когда вдовы предстали перед судом.
В интервью 2004 года BBC она вспоминала, ухмыляясь, что отношение мужей к их женам «заметно улучшилось» после волны отравлений.
Текст: Ash Woods / Алексей Баусин (перевод)
Источник: